Банкей Ётаку (1622-1693). Воспоминания

Разделы о Банкее:   [показать]

 

Из книги "Необязательные слова" ("Дзейго"), составленной очевидцем Банкэя Сандо Тидзё (1667–1749). Приводятся фрагменты

"Чувства восхищения и уважения, что испытывают люди к добродетельным достижениям своего учителя, возникают у них совершенно спонтанно. Хотя они могут решиться молчать о его чудесных словах и деяниях, они все-таки не могут удержаться и ничего не сказать об этом. Вот откуда эти 'необязательные слова'". (Сандо Тидзё).

* * *
Мастер неоднократно сокрушался о том, сколь много пагубных обычаев установилось в его время в дзэнских монастырях и храмах.
Его учение всегда было прямым и непосредственным и определялось только конкретной ситуацией. Он не допускал неразборчивого использования посоха и крика, не позволял ученикам заниматься литературным времяпрепровождением, устраивать стилизованные дзэнские диалоги и выставлять напоказ прочие проявления "дзэнской активности". Кроме этого, он принял обет не применять в своем учении цитаты из буддийских сутр и дзэнских писаний.
Отвечая на вопросы тех, кто приходил к нему, каковы бы ни были их интеллектуальные способности, он всегда использовал обычный язык повседневной жизни. В то время практика Дзэн описывалась китайскими терминами и высказываниями буддийских патриархов прошлого. Но мастер Банкэй заставлял своих учеников спонтанно и естественно проникать до костей и костного мозга, обращаясь к ним на неформальном, разговорном японском языке, который они сами использовали в своей повседневной жизни.

* * *
Мастер никогда не пытался привлечь к себе внимание этого мира. Он держался на удалении от наделенных властью и богатством и воздерживался от поддерживания близких отношений с членами императорской семьи и представителями аристократии. Однажды, когда Банкэй проезжал через провинцию Этидзэн, дайме (феодал) этой провинции, господин Мацудайра, услышал что-то о Банкэе и пришел посетить мастера на постоялом дворе, где он остановился. Однако когда он вошел в комнату, Банкэй не встал поприветствовать его. Мастер также не снял свой головной убор во время беседы. И все же его обращение было очень теплым и уважительным. Когда господин Мацудайра вернулся в свои владения, он сказал своим вассалам:
- Мастер Банкэй, несомненно, необычный наставник. Он не снял своего головного убора во время нашей беседы, и все же я не почувствовал ни малейшего намека на неуважение. Такое спокойствие и уверенность вряд ли были бы возможны, если бы его постижение не было полным и совершенным.
Банкэй обходился так со всеми людьми высокого положения. Его слова были достойными и уважительными, его поведение было благородным и утонченным, но он никогда не вел себя так в угоду этому миру.

* * *
Когэн, высокопоставленный наставник школы Сингон и настоятель храма Ниннадзи в Киото, навестил Банкэя в храме Дзидзодзи в Ямасина. После обмена приветствиями, Когэн сказал:
- Я являюсь наследником эзотерических учений школы Сингон, но мне все никак не удается постичь их основной смысл. Так, например, в одной из глав "Дайнити-сутры" сказано: "Познай источник своего собственного сознания в реальности таковости". Я потратил много времени и усилий, пытаясь постичь свое собственное сознание, но все мои усилия ни к чему не привели. Читая дзэнские писания, я был глубоко впечатлен теми жесткими, бескомпромиссными методами, которые используют учителя Дзэн для того, чтобы привести своих учеников к Истине. Я хочу, чтобы Вы испытали свои искусные средства на мне.
- Одна лишь только тонкая пелена отделяет тебя от источника твоего сознания, - сказал Банкэй, - но если есть различие хоть в волос толщиной, то ты удален от него не меньше, чем небо от земли.
Когэн молчал.
- Так что же препятствует тебе прямо сейчас! - сказал Банкэй.
Когэн кивнул головой, затем почтительно поклонился. Впоследствии он часто приходил в Дзидзодзи.

* * *
В Хамада, родной деревне Банкэя, жил некий бедный крестьянин по имени Хатироэмон. Хатироэмон жил среди грязи и пыли этого мира и регулярно приходил к Банкэю слушать его учение. Так как он был человеком весьма эксцентричного поведения, другие жители деревни обращались с ним как с сумасшедшим и обходили его стороной. Они с недоумением смотрели на его близкие отношения с Банкэем и на те из ряда вон выходящие вещи, которые они делали вместе. Однажды, когда Банкэй уходил из деревни, он встретил по пути Хатироэмона.
- Куда это Вы собираетесь, мастер? - сказал Хатироэмон.
- К тебе домой, - ответил Банкэй.
- Захватили ли Вы с собой свое Сэняку (лекарство слабительного действия)? - спросил Хатироэмон.
- Конечно, захватил, - ответил Банкэй.
- Я хочу, чтобы Вы заплатили мне за это лекарство, - сказал Хатироэмон, протягивая свою руку. Банкэй плюнул ему на ладонь. Оба они затряслись от смеха.
Все их беседы были более-менее похожи на эту. Никто не понимал, к чему они это делают.
Хатироэмон умер на руках у Банкэя. Последние его слова были таковы:
- Я умираю прямо в самом центре поля битвы Дхармы. Есть ли Вам что сказать мне, мастер?
- Скажу только, что ты должен повергнуть грозного противника, - сказал Банкэй.
- Позволите ли Вы мне сделать это?
- Нет ничего, что я бы не позволил, - сказал Банкэй.
- О, муж мой! - запричитала жена Хатироэмона, вытирая слезы со своего лица. - Ты - Будда. Почему же ты не спас меня от моего неведения до того, как ты оставил меня?
- Все мое тело, говорю я или молчу, пребываю ли я в движении или в покое, есть совершенное проявление Истины, - ответил Хатироэмон. - Я никогда не переставал открывать тебе основы сознания. Почему же ты этого не понимала?

* * *
Однажды, после того как Банкэй закончил проповедь в храме Кориндзи, один самурай, гордившийся своим умением в боевых искусствах, подошел к мастеру.
- Я много лет тренировался в искусстве ведения поединка, - сказал он. - С тех пор как я овладел этим искусством, мои руки двигаются в совершенном согласии с моим сознанием. Теперь, если я столкнусь с противником, мой меч снесет ему голову прежде чем он успеет поднять свое оружие. Это подобно тому Оку Дхармы, которым Вы обладаете.
- Ты говоришь, что в своем искусстве ты достиг совершенства, - сказал Банкэй. - Нанеси мне удар!
Самурай заколебался.
- Мой удар ты уже пропустил, - сказал Банкэй. От удивления самурай даже открыл рот.
- Я поражен, - вздохнул он. - Ваш удар быстрее молнии. Голова моя покатилась к Вашим ногам. Пожалуйста, мастер, научите меня основам вашего Дзэн.
С каждым последующим приходом в Кориндзи уважение этого самурая к Банкэю возрастало...

* * *
У Банкэя было обычно пять-семь монахов, которые служили ему помощниками. Однажды он сказал им:
- Предположим, что вы невиновны, но кто-то начал распространять слухи о том, что вы совершили какой-то проступок. Каким будет состояние вашего сознания? Как вы считаете, сможете ли вы оставаться в Нерожденном сознании Будды, отстраненном от мысли, пытаясь отстоять свою честь?
- Как же мы сможем в таком случае оставаться в состоянии несознания? - ответили помощники Банкэя.
- Когда я был молод, - сказал Банкэй, - мое стремление к Пути Будды не оставляло места для прочих мыслей. Я посвящал себя этому поиску с однонаправленной решимостью, не принимая во внимание свою жизнь и здоровье. Если бы в то время злонамеренные слухи о моем якобы недостойном поведении распространились бы по всей стране, я все равно продолжал бы вести свою практику без единой мысли о чем-либо ином.
- Такое поведение превыше наших сил, - сказали помощники с восхищением.
- Пусть даже дурная слава обо мне достигла бы ушей правительственных чиновников и меня заточили бы в тюрьму, мое стремление к Пути Будды не исчезло бы у меня ни на мгновение. Даже если бы меня приговорили к смерти и мне не суждено было избежать меча палача, мое сознание по-прежнему не поколебалось бы и не породило бы даже одной мысли о страхе.

* * *
Однажды монах спросил:
- Мастер, Вы говорите, что ад существует в нашем сознании и не является чем-то отличным от того места, где мы находимся. Но в сутрах сказано, что гора Сумеру находится во вполне определенном месте, а ад располагается на расстоянии многих тысяч йоджан под землей. Неужели эти высказывания неистинны?
- Человек, совершивший преступление в провинции Муцу, будет подвергнут наказанию в Муцу, - сказал Банкэй.
- Да, - ответил монах.
- Человек, совершивший преступление в провинции Сацума, будет подвергнут наказанию в Сацума.
- Да, - сказал монах.
- В том, что касается этого преступника, обстоятельства совершенно одинаковы и в том, и в другом месте.
Монах опять согласился.
- Почему же он сидит там, где он находится, ожидая наказания? - спросил Банкэй.
- Из-за своей порочности. Из-за чего же еще? - ответил монах.
- Что является причиной его порочности? - спросил Банкэй.
- Конечно же, его омраченное сознание, - ответил монах.
- Так как же ты можешь тогда говорить, что ад происходит не из сознания? - сказал Банкэй. Монах поклонился.

* * *
Когда ему было тридцать лет, Банкэй вернулся домой из Нагасаки. К тому времени имя Банкэя было уже широко известно по всей стране. Множество учеников приходило в Хамада в поисках его учения, но он отказывался разговаривать с ними и по прошествии некоторого времени они уходили, так и не встретившись с ним. Люди попытались пристыдить Банкэя. Они сказали ему, что он должен принять учеников и даровать им свое учение.
- Я знаю, что такое сострадание, - улыбнулся Банкэй. - Принять учеников и учить их не так уж и сложно. Но это может привести их к бессмысленным рассуждениям. Когда придет время и сложится подходящая ситуация, они станут Буддами и патриархами, услышав лишь одно слово или увидев тень.
И, действительно, впоследствии Банкэй принял множество самых разных учеников. Их преданность Банкэю и его учению была сильной и непоколебимой. Даже те, кто приходили к нему, вооружившись своими предвзятыми взглядами и предубеждениями, с тем чтобы помериться с мастером силой, встретив его и услышав одно или несколько слов его наставлений, принимали его учение прямо в свое сердце.

* * *
Однажды, когда ему было тридцать с чем-то лет, Банкэй отправился в город Канадзава, что находится в провинции Kaгa, с тем чтобы посетить дзэнский мастера Тэссина в храме Тэнтоку-ин. Он пробыл в Тэнтоку-ин несколько дней. Как-то вечером Тэссин сказал:
- Помнишь ли ты тот наш разговор, произошедший тогда, когда мы учились у Дося? Я хотел бы вернуться к нему и провести его еще раз.
- Я вижу, что живая черепаха по-прежнему метет своим хвостом в грязи, — сказал с улыбкой Банкэй. Черепаха заметает хвостом свои следы, чтобы скрыть месторасположение своих яиц, однако при этом ее хвост оставляет следы на песке: эта фраза обозначает неудачу достичь не оставляющей следов деятельности.
Тэссин рассмеялся.

* * *
Однажды помощники Банкэя Согаку, Сюин и Сонин сидели рядом с мастером.
- Являются ли пятьдесят две стадии пути Бодхисаттвы четко отделенными одна от другой? - спросил Сонин.
- А как же может быть по-другому? - ответил Согаку.
Сюин ничего не сказал, но кивнул головой в согласии. Они обратились к Банкэю.
- Люди, которые читают сутры, запутываются в их паутине, - сказал Банкэй.

* * *
Однажды, когда ему было уже под сорок, Банкэй пребывал в храме Кайандзи, расположенном в его родной деревне Хамада. Вдруг совершенно неожиданно прибыл гонец от господина Като, дайме провинции Ие. Банкэй приказал своему помощнику Соке оторвать лист бумаги от одного места на стене, куда раньше он приказал ему прикрепить его. Под ним оказалась следующая надпись: "В такой-то и такой-то день такого-то месяца прибудет гонец от господина Като".
Банкэй предвидел, что придет этот человек, и точно знал время его прибытия. Люди были весьма удивлены. Это был неединственный случай такого рода в жизни Банкэя; когда он был молод, странные и необъяснимые события происходили довольно часто. Впоследствии он перестал демонстрировать подобные силы, считая, что это может вызвать странные слухи, которые будут вредны для его учеников.

* * *
Банкэй обратился к собранию в храме Неходзи:
- Всем вам очень повезло встретиться с настоящим учителем, поэтому вы можете прямо войти на истинный Путь, не стаптывая свои соломенные сандалии в бессмысленных паломничествах и не тратя свою энергию на следование за иллюзорными "цветами в пустоте" аскетической практики. Всем вам очень повезло. Воспользуйтесь этой возможностью.
- Я понимаю то, что вы говорите нам, - сказал некий монах. - Но у меня есть один вопрос. Мне кажется, что все это подобно человеку, которому необходимо уйти из города и преодолеть реку. Он должен пройти некоторое расстояние. Затем он должен воспользоваться лодкой для того, чтобы пересечь реку. Если он не совершит этих действий, то как же он выйдет за пределы города?
- Но вот же оно, прямо здесь, - ответил Банкэй. - Нет различия между тем, чтобы достигнуть или не достигнуть этого места. Это и есть то, что Дзэн называет "Вратами внезапного Просветления". Если вы сомневаетесь, вы теряете его. Если вы следуете за ним, то вы оказываетесь еще дальше от него.

* * *
Некий монах пришел к Банкэю в храм Гекурюдзи в провинции Мино.
- Такие великие мастера дзэн, как Дайэ и Энго, использовали коаны для наставления своих учеников. Почему вы не используете коаны? - спросил он.
- Что использовали мастера, жившие прежде Дайэ и Энго? - ответил Банкэй.
Монах не смог ничего сказать на это.
Немного позже Банкэй сказал:
- Своими бесконечными словесными препятствиями дзэнские наставники приводят последующие поколения в смятение. Тот вред, который они наносят, затрагивает и их будущих наследников. Горькая правда заключается в том, что на протяжении последних трехсот лет и учителя, и ученики ошибочно принимали эти словесные затруднения за нечто устойчивое и неизменное, и считали, что они имеют непосредственное отношение в их истинной сути. Все они одинаковы. Всю свою жизнь они проводят в омрачении и вводят других в заблуждение. Наделенные Оком Дхармы великие учителя прошлого действовали прямо и непосредственно, не опираясь на дзэнские истории или коаны. Они помогали своим ученикам достичь освобождения с помощью стремительных и жизненных способов. Что же вы видите сегодня? Люди, наделенные властью мастеров Дзэн, возводят палатки и занимаются в них мелочной торговлей; они потрясают своими посохами, или кричат "Кхат!" или неразборчиво разбрасывают вокруг дзэнские высказывания. Вовлеченные в совершение этих бессмысленных и бесполезных действий они воображают, что это и есть Путь Дзэн. Они поощряют своих учеников ко все более безумному и идиотскому поведению, делают из них совершенно безответственных и нетерпимых людей и толкают их в бездонную черную яму. Как жаль, что Дхарма Будды ныне пребывает в таком пренебрежении!

* * *
Будучи еще молодым человеком, Банкэй провел почти целый год, обучаясь дзэн у мастера Дося в храме Софукудзи в Нагасаки. Среди его соучеников были монах школы Сото-дзэн Гэнко и монах школы Обаку-дзэн Эгоку. Эти монахи, наряду с Банкэем, были помощниками Дося. Когда Дося преподнес Банкэю стихотворение, подтверждающее его просветление, это вызвало в общине некоторое волнение. Все повторяли строки этого стихотворения. Несколько лет спустя, после того, как Дося вернулся в Китай, Гэнко и Эгоку, сами уже бывшие мастерами Дзэн, занялись составлением сборника высказываний Дося. Гэнко прислал одного монаха в храм Кориндзи в Эдо, чтобы спросить Банкэя, позволит ли он включить в этот сборник стихотворение, которое сочинил для него Дося.
- Поступайте, как знаете, - сказал Банкэй. - Воспользуйтесь им, если вы этого хотите.
Позже, когда Гэнко опубликовал свое сочинение под названием "Докуан докудо сю", он прислал один экземпляр Банкэю, но Банкэй ничем не ответил на этот подарок. Прошло несколько месяцев. Гэнко прислал к Банкэю гонца с тем, чтобы выяснить, почему он молчит.
- Передай Гэнко, - сказал Банкэй, - что он может принять мое молчание как удар моего посоха.

* * *
Однажды один из монахов сказал:
- Вы очень много говорите о внезапном просветлении, но вы даже и не упоминаете о постепенной практике. Сунский мастер Дайэ говорил: "Руководящий принцип - это внезапное просветление; однако продвижение в практике постепенно".
- Ты думаешь, что ты можешь сравнить кого-то вроде Дайэ с этим старым монахом? - сказал Банкэй. - От одного удара все предыдущее знание забыто, для этого не нужно никакой практики! Что ты скажешь об этом? Прямо сейчас, в этот момент ученики в этом мире привязываются к словам вроде "внезапное просветление" и "постепенная практика". Они без веревки связали себя, полностью лишив себя возможности двигаться вперед или назад. Как жаль, что несколько фраз произнесенных буддийским наставником, могут заставить последующие поколения учеников беспомощно топтаться в смятении на перекрестке!

Перейти на начало страницы